Тёща, вторая мать? - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Наверное каждый кто женится, в придачу к жене заполучает и её родителей. И хорошо если они живут отдельно, но это не мой случай. До женитьбы я жил с родителями и братом в двушке, поэтому вполне естественно, что после свадьбы ушёл жить к жене, Маринке, в просторную трёшку. Дом старого образца с толстенными стенами, непривычно высокими потолками и мусоропроводом прямо в квартире. У Марины не так давно скончался отец от инфаркта, я его правда, даже не видел. И поэтому вместе с молоденькой женой, я получил ещё и вторую мать, то бишь тёщу. Мариночка у меня прелесть всё при ней. И личико и грудь трёшка и попка, как джинсики оденет, такая кругленькая, глаз не оторвать. И характер лёгкий, смешливый, голосок приятный, мелодичный. Учится она ещё в универе вместе с подружкой Олей, с которой они ещё со школы в одном классе учились. Ей 20 лет, а мне 28. Да и тёща ещё молодая, где то под 40. На Маринку очень похожа, прям не мать, а старшая сестра. Только грудь и попка ещё более круглые, чем у моей половинки. А вот характер у Анны Сергеевны, был очень даже не простой. Так мы и жили втроём потихоньку притираясь друг к другу, я имею в виду устоявшиеся привычки. Выговаривала мне обычно Марина, что не нравится и что я делаю не так и очень подозреваю, что инициатором этих выговоров, была всё таки тёща. Но больше всего, как я понял, тёщу задевало моё обращение к ней по имени отчеству, ей хотелось, чтобы зять называл её мамой. А мне это казалось нереальным, учитывая нашу незначительную разницу в возрасте, хотя сама она мне ничего не говорила. До тех пор пока у нас не сучилась крупная ссора.
Из-а какого то пустяка, мы с Маринкой разругались в своей комнате, причём на повышенных тонах и я довольно опрометчиво заявил, что теперь знаю, что это вы с матерью и довели отца до инфаркта, что и стало причиной его смерти. И тут дверь отворилась и появилась разъярённая тёща, не знаю, подслушивала она или мы так громко кричали, и спросила:
— Так это мы довели отца до инфаркта? Ты же его даже не знал, чтобы нас в этом обвинять. Собирай свои вещи и убирайся. Я не желаю жить в одной квартире с человеком, который вот так запросто и огульно нас оскорбляет.
Я опешил и понял, что сболтнул лишнего, но не знал как выправить ситуацию. Маринка просительно к матери:
— Мама?
— Что мама? Что мама, хочешь уходи вместе с ним, если тоже так считаешь. Что, не хочешь? Тогда сделаем по другому. Неси ремень.
— Мама ему 28, какой ремень?
— Да хоть 48, я этого ему так просто не прощу. Будем заниматься воспитанием.
Я с надеждой посмотрел на Марину, но она только пожала плечами, сама не зная как быть.
— Я долго буду ждать? Ремень и верёвки захвати из кладовки, неси весь ворох, там выберем.
— Какой ремень. спросила Марина.
— Не прикидывайся, твой любимый.
И обращаясь уже ко мне, строго:
— Идём в ту комнату, снимай штаны и на кровать
Я прошёл в общую комнату, там стояла старая широкая металлическая кровать с боковыми стойками с решётками, Тёща сняла с неё подушку и положила на стул. Вошла Марина с верёвками и ремнём и я понял, что участь моя неизбежна, так как уйти к родителям я не мог и даже не знал бы как объяснить им, что и почему я вернулся.
— Быстро снял штаны и на койку. Иначе за ухо сейчас возьму и сама сниму штаны и уложу
— Может всё таки простите на первый раз, у меня просто вырвалось случайно, я не хотел вас обижать?
— Выпорю прощу. Вперёд уже давай.
Я посмотрел на Марину, она глядела куда угодно, но только не на меня и я стал стягивать с себя штаны.
Хорошо, что хоть про трусы молчит, думал я опираясь на последнюю надежду. Тёща отбирала верёвки. Я лёг.
— Просовывай сюда через прутья руки
Я просунул и она ловко и крепко их связала. Мало того, она взяла ещё верёвку. Пропустила через связанные руки и натянув привязала один конец к одной стороне кровати, а другой конец к другой. Тоже самое сделала и с ногами, хотя ноги до края решётки не доставали. Я услышал как Маринка всхлипывает. А мать приказывает ей сесть мне на ноги и держать ноги повыше колен руками. Сама же взяла и стянула с меня трусы чуть не до колен. Было стыдно и страшно, я пытался протестовать, но бесполезно. Тёща взяла ремень сложила пополам и намотала один раз на руку, оставив довольно длинный конец свободным и встала напротив мой задницы.
— Ну что Мишенька, сейчас будем учиться себя достойно вести и не обижать тех с кем ты живёшь?
— Я больше не буду. Простите меня. Я не хотел.
Она размахнулась, да как стеганёт?
Обжигающая боль разлилась по телу. Звук ремня был оглушающим и казалось, что задрожали окна.
— Не будешь?
— Не будешь?
— Не будешь?
— Не буду. Не буду. Не надо. Больно. Всё сделаю как скажете. Уй! УЙ! Уай!!!
Каждое слово сопровождалось шлепком и после то ли восьмого, то ли десятого раза, я уже не мог ни терпеть и… ничего не мог сделать. Мне стало настолько не сладко, что я всё же ухитрился не смотря на верёвки, выкручивая руки и сдвинув Маринку в сторону, отвернуть свою задницу к стенке уходя от невыносимой боли. То что при этом засветился мой член, мне было как то не до этого.
Тёща подошла, влезла на кровать коленками и сначала вернула меня в исходное положение.
— Так дело не пойдёт, сейчас попробуем по другому. И она встала коленками промеж рук и головы упираясь левой рукой мне в спину. Сделав ремень немного короче. А стопы своих ног просунула за решётку.
— Ну вот так то понадёжнее будет.
Сказала она и продолжила:
— А скажи ка мне Мишенька, как надо называть маму своей жены? Разве по имени отчеству или всё таки культурнее, мама?
— Не знаю.
Ответил, плохо соображая я и тут же получил первый удар в новом положении. Ремень теперь бил не поперёк жопы, а вдоль, опускаясь не только по ягодицам, но и немного ниже. И это была дополнительная боль. Теперь я догадался какого от меня ждут ответа и вскрикнул:
— Мама!
— Правильно мама
И продолжила приговаривать в такт ударам нравоучительным тоном:
— Мама
— Мама
— Мама
Стегая меня то по одной, то по другой половинке и я не мог ничего сделать.
Маринка уже не всхлипывала, а рыдала. я слышал, но легче мне от этого не становилось.
Иногда она говорила:
— Мама хватит, но тёща просто игнорировала и продолжала.
Мне уже совсем стало не по себе, когда Марина всё таки решилась.
Она нырнула на меня и прикрыла своим телом. Я чувствовал как мать немного приподнимается для удара каждый раз и после удара опять приседает, она почти сидела на мне и когда после удара я задирал голову крича и упираясь ей между ног, в то самое интимное место, при этом я ощущал шеей, что меня что то покалывает, очевидно это волосы у неё из под трусов выбивались, что было бы довольно пикантно в другое время, но не сейчас. И я почувствовал, что как Маринка меня прикрыла, мать успела застыть с поднятым ремнём в руке и не ударить по дочери. Невольные слёзы у меня тоже текли. Наконец мать чисто риторически спросила у неё:
— Считаешь достаточно?
— Да. Да, ты мне мужа убьёшь.
— Ничего с ним не случится, будет лучше вести себя только.
— И обращаясь уже ко мне
Правда ведь? Всё понял?
Я закивал.
— Не слышу
— Всё понял.
— Что нужно добавить?
— Мама. глотая слёзы ответил я.
— Правильно- ответила она вставая с постели и пошла в свою комнату, буркнув Маринке, чтобы развязала меня и прибралась.
Маринка развязала и повела к нам в комнату, не отходя от меня ни на шаг. Там положила на кровать и целовала и всё спрашивала как я и как себя чувствую. Не нужно ли полотенце мокрое на попу и давай подую и поцелую. Потом взяла и погрозила пальцем в сторону двери на мать:
— У, злыдня.
Отошла ненадолго, прибрать постель и собрать верёвки и ремень. Пришла и сказала, что мать уехала на сегодня к двоюродной сестре тёте Гале с ночёвкой. А сама всё продолжала передо мной крутиться, целовать и сочувствовать с поцелуями, пока не увидела, что я отхожу и могу даже улыбаться глядя на неё.
Я спросил.
— Марин, а что мама тебя тоже так лупила?
— Да нет конечно, так никогда. Она мне, когда я поменьше была, трусики снимала клала на коленки и рукой по попе. А ремнём два раза всего, один раз загулялась классе в пятом и пришла домой на пол часа позже чем она разрешила и всё бы ничего, а я огрызаться стала, что я взрослая и могу гулять совсем допоздна, как и другие. Вот она ремень взяла, заднее место заголила и показала какая я взрослая. А другой раз, парень из класса к Ольге приставал, ну я и заступилась, хотела его учебником по голове треснуть, а он отшатнулся и получил по носу, кровища пошла, маму в школу вызвали. А она домой пришла, пальто только скинула, бросила меня на кровать, заголила и за ремень. А я, это тоже где то в пятом классе было, сопротивляться не могу, как ты, вот и получила. А она приговаривая, что надо не драться, а словом доказывать, что он не прав. Я ей через час сказала, что и ей тоже надо не за ремень хвататься, а словом мне доказывать, так она опять ремень взяла и добавила. Строгая. Но не как тебя конечно лупила.
И тут, что то на неё нашло, она вскакивает с кровати, на которой мы лежали и запрыгала, захлопала в ладоши и выпалила:
— Мишенька, я придумала, только обещай мне что согласишься, я знаю, как нам не ссориться.
— Выкладывай
— Давай как только ссориться начинаем, я сразу говорю стоп и мы кому нибудь из нас по попе, по десять раз тебе ремнём, а мне ладошкой.
Я засомневался.
— Во-первых, кто будет решать кто прав, а кому надо по попе? А во-вторых, Почему тебе ладошкой, а мне ремнём? И в-третьих, как по попе, когда мать почти всё время с нами.
— Ждём, когда мамы дома не будет и шлёп-шлёп и все дела. А кому по попе решать буду я, потому что я честная и справедливая. А кому ремнём, а кому ладошкой, я же как мамка тебя стегать не буду, я любя. А ты посмотри у тебя ручищи то какие, ими не хуже чем ремнём отшлёпать можно. Ну ладно, я согласна не 10, а 20 раз ладошкой
И посмотрев на моё сомневающееся лицо добавила:
— Ну хорошо, последнее слово 25. Но зато смотри сколько плюсов? Мы не ссоримся. Мать не слышит, а значит и тебе больше так не достанется. И никто не обижается. Ты получаешь то, что тебе причитается, а второй удовлетворяется тем,